Клайд отхлебнул еще глоток и блаженно потянулся. Наставник с улыбкой смотрел на него.

– Ну что, легче становится? – кивнул он магу, подбрасывая пару поленьев в очаг, к которому был придвинут стол.

– О-о! – простонал Клайд. – Мне казалось, я окоченею, дожидаясь, покуда этот парень уберется из Храма! И тут вы... сзади! – он усмехнулся.

– Если ты согрелся, то приступай к еде! – подвинул к ученику блюдо с сыром Наставник. – Мне не терпится услышать, что с тобою приключилось, но голодные обмороки я лечу плоховато.

– Угм-мум! – кивнул Клайд, не замечая, что запихивает в рот одновременно сыр, лепешку и кусок ветчины. По мере насыщения глаза начали слипаться, и снова кружка чая пришла на помощь.

– Я сам не уверен, что же было на самом деле, а что мне привиделось, – начал он свой долгий рассказ. Наставник кивал, изредка уточняя детали.

– Ну вот, я оказался тут в ученической робе и был абсолютно уверен, что мне лет 14-15, я попал в выморок и видел какую-то чушь. Я потащился к Храму, надеясь, что Вы уже вернулись с материка, и страшно огорчился, увидев этого... гладкого...

– Преподобный Нирас у меня теперь в помощниках, – пояснил Наставник. – И он уже не тот вредный кандидатик, что так пыжился перед вами своим старшинством.

– В любом случае, у меня до сих пор голова идет кругом, – пожаловался Клайд. – Если бы не Вы, я бы так и ощущал себя провалившимся в прошлое!

– Могу поверить! Слишком много на тебя свалилось, – согласился Наставник. Внимательно глядя на него, маг замечал приметы возраста, не стёртые магией до конца. Но все-таки, клирик выглядел почти не изменившися с их последней встречи.

– Что это со мной было, Вы не можете объяснить? – требовательно спросил Клайд у учителя. Тот задумался.

– Больше всего это напоминает мне давние легенды о Стражах... – произнес он и принялся размешивать чай.

– О Стражах Душ? – брови Клайда взлетели вверх.

– Ну да. Давным-давно существовало сказание о том, что человек, достигший совершенства и трижды отказавшийся от него, обретший в жизни все и все потерявший, готовый умереть без отчаянья и злобы становится после смерти Стражем Душ. И в момент его превращения в это высшее существо, прежде чем он покинет наш мир, выйдя за его пределы, он способен творить чудеса, равные чудесам богов. Недолго – несколько минут.

– Но если так... значит, Гром спас свою семью? Значит они действительно были убиты черными жрецами, чтобы сломить его?

– Да, несомненно. Но вместо покорной жертвы, готовой, как ты в тот момент, добровольно отправиться в Бездну, Гром стал Стражем Душ. Видимо, он был готов к этой последней ступени и спровоцировал жрецов на поспешные действия, заодно сохранив жизнь и тебе тоже.

– А Стражем чьих душ станет Гром? – спросил Клайд задумчиво.

– Не знаю, – пожал плечами Наставник. – Может быть, своей семьи. Или твоим. Или нерожденного пока ребенка. Еще ни один Страж не вернулся сюда, чтобы рассказать об этом.

– А почему я оказался в этой робе? – маг ткнул себя в грудь пальцем.

– Видимо, сработала магия давно знакомого места. Такое случается порой с теми, кто попадает в выморок в магической лакуне или применяет Свиток перемещения в момент смерти.

– Да-а... – непонятно протянул Клайд. Он изрядно осоловел, ему страшно хотелось вымыться после тюрьмы и жертвенного камня. Кое-где из-под одежды до сих пор виднелись полустёртые знаки, оставленные темными жрецами.

– А Богиня? – робко поинтересовался он. – Что она хотела, чего требовала от Грома или от меня?

– Ну, Гром тебе верно сказал, – Наставник налил себе еще чаю. – Есть пророчество о том, что кто-то из смертных освободит ее из заточения в Бездне. Может ли быть так, что им будешь ты? Не знаю. Существует множество упоминаний о героях, к которым она обращалсь во сне или наяву с таким же требованием. Видимо, исполнение этого Пророчества неподвластно даже ее божественной силе.

– Она так прекрасна! – мечтательно протянул Клайд. – Она прекраснее всех женщин на свете, и мужчин, и вообще всего...

– Это не красота, Клайд! – покачал головой Наставник. – Это отблеск ее божественной сути. Она не красива, она предельно совершенна – как и все высшие существа в той или иной степени.

Клайд нахмурился, вспомнив архангела в лесу. Перипетии их бегства заслуживали отдельного рассказа. Наставник пересел в глубокое кресло и задумался, слушая мага и глядя в огонь. Его удивил рассказ о пророчествах, а полный текст предсказания о трех королях он немедленно записал в толстый том.

– Нужно связаться с вашей Гильдией, конечно, – озабоченно проговорил учитель.—Но если они не отвечают на почтовые сообщения, возможно, они заняты чем-то достаточно серьезным. Я слышал, что магические соревнования, заменившие стычки со сторонниками темных сил, отнимают теперь у всех много сил и времени.

– Кселла говорила что-то о Некрополе и об Оракуле... – напряженно вспомнил Клайд. – Но она разговаривала не со мной, и я постеснялся уточнять.

– Значит, они сейчас или на северных островах, или в подземельях, – Наставник неторопливо убрал со стола. – Наверное, тебе лучше пока что попытаться отыскать своих друзей. Начни с простеньких весточек, которые дадут им понять, что ты жив-здоров. И, пожалуй, перебирайся-ка ты завтра в лес, к Лайонелю! Там тебя будет сложнее обнаружить, заодно поможешь ему кое в чем.

– Орков дрессировать? – усмехнулся Клайд своим воспоминаниям об Испытании.

– Не совсем, не совсем... – задумчиво отозвался учитель, жестом приглашая Клайда в крохотную гостевую спаленку.

Утро было солнечное и словно накрахмаленное. На траве лежал хрусткий иней, ветер нес с моря запах соли и йода. Было зябко – той прозрачной осенней зябкостью, которая ощущалась даже среди вечно зеленых рощ Острова.

Клайд, нагруженный провизией, бодро шагал по направлению к эльфийским руинам. Учитель покинул свое жилище затемно, предложив Клайду позавтракать в Школе с библиотекарем. Маг смутился, что сам не вспомнил накануне про старика. Он с удовольствием посетил место, где познакомился когда-то с Вивиан. Библиотекарь налил ему крепкого, почти черного чая с малиновым вкусом. Клайд невольно отметил, что никто не предлагает ему, как прежде, молока, сока или слабого вина. Отменный горячий чай – и ароматные свежие плюшки с корицей к нему! Клайд пересказал библиотекарю последние новости, поделился своими тревогами о Вивиан и поторопился в рощу, опасаясь упустить непоседливого Лайонеля. Остров за прошедшие годы будто еще немного съежился. Знакомую дорогу маг преодолел так быстро, что оставалось только удивляться, как этот путь раньше занимал у него часы.

Лайонель был дома и сразу же узнал мага. Он похлопал его по плечу, поздравил со званием клирика, поинтересовался новостями. Нигде в его доме-лаборатории не было видно знакомого ведра с тухлой рыбой, что немало порадовало Клайда. Ученый рассеянно выслушал сокращенный рассказ Клайда о последних событиях и задумался.

– Ну, что ж, молодой человек! –наконец произнес он. – Едва ли уместно будет скрывать от вас мой новый вид деятельности. Откровенно говоря, я рассчитываю на вашу помощь. Рассказывать ничего не стану – сами все увидите. Оставляйте тут вашу еду и идем скорее. Каждый час промедления может оказаться фатальным.

Клайд не стал задавать лишних вопросов. По дороге в лес он прикупил в лавочке посох и робу поприличнее, но все равно без знакомых мечей чувствовал себя неуютно. Однако Лайонель шагал по еле заметной тропке, беззаботно размахивая сорванным прутиком, и это успокоило Клайда. На поясе ученого болтались туго набитые мешочки, в перекинутой через плечо торбе звякали загадочные флаконы. Клайд по давней привычке шарахнулся было от орков на полянке, но те лениво помахали ручищами, приветствуя Лайонеля, и снова принялись неторопливо освежевывать небольшого оленя.

– Оленя убили, – огорченно пробормотал Лайонель. – Ох, накажу я их вечером! Животные – такая редкость в наших лесах!

Клайд недоуменно промолчал. Нет, он не сомневался, что щуплый мудрец способен как-то вдолбить в головы низших орков даже запрет на убийство животных. Но это не переставало его удивлять.

Лайонель вывел Клайда к небольшому навесу в глубине рощи. Там тлели угли и тихо побулькивал над огнем котелок с водой. Вокруг котелка сгрудились какие-то ребята. Глаз мага выхватил нескольких курсантов, остальные были учениками его Школы.

– А, доктор... это вы... – вяло произнес один из них.

– Так-так! – своим петушиным фальцетом провозгласил Лайонель. – Снова-здорово, не так ли? Извольте посмотреть на меня, на меня, молодые люди!

– Да не... мы ни за что... просто голова болит... – вразнобой заныли ученики. Но ученый, не слушая, внимательно осматривал их, оттягивая веки и заглядывая каждому в рот.

– Ну, хорошо, – слегка смягчился он. – Вы вполне держитесь! Нашли еще кого-нибудь?

– Ну... – болезненно мотнул головой старший из курсантов. – Там у холма трое, а в роще еще один.

– А сколько кустов?

– Сегодня только пять новых, – сказала девочка, которой на вид было не более десяти лет. – Остальные засохли на корню.

– А новые костры были? – Лайонель расхаживал у бивуака туда-сюда, словно на кафедре Школы.

– Один за воротами деревни и все, – доложил другой курсант.

– Доктор, давайте уж скорее... чайку попьем! – простонал один из будущих магов, кривя бледное лицо.

– Хорошо, хорошо! Я не буду вам читать лекции! – выражение лица ученого говорило как раз об обратном. Он явно готовился произнести пространную речь. – Вы все достаточно разумные люди, чтобы понимать – зло просачивается в наш мир разными путями! Разными! И ваши страдания лучшее тому доказательство, – ученый воздел палец. – Вы должны, просто обязаны встать на его пути именно потому, что вы стали одними из первых его жертв на этом Острове...

В эту секунду плавную речь Лайонеля прервали булькающие звуки. Бледный волшебник поспешно уполз в ближайшие кусты. Ученый проводил его растерянным взглядом и смутился.

– Ну... если в такой обостренной форме... – пробормотал он и начал несколько суетливо заваривать в котелке какие-то порошки и травы. Над поляной поплыл аромат земляники, яблока, меда. Лица сидящих у костра оживилсь.

– Хорошо-то как! – втянула носом душистый пар самая маленькая ученица. – А где наши кружки?

Все достали из заплечных мешков кружки. Лайонель еще некоторое время помешивал отвар прутиком, потом с помощью одной чашки разлил его по подставленным посудинам. Клайду тоже протянули полную чашку странного чая. Маг принюхался и с удовольствием отхлебнул. На вкус чай тоже был хорош – еле-еле сладковатый, но не приторный, с горчинкой, с привкусом трав...Клайд не заметил, как выпил все до дна.

С ребятами у костра меж тем происходили разительные перемены. Они взбодрились, вскочили на ноги. Бледные лица зарумянились, как от стакана хорошего вина, а не кружки чая. Движения стали ловкими, без расслабленной немощной ленцы. Они окружили ученого и наперебой расспрашивали его:

– Сегодня уже восьмой день, сколько нам еще?

– Я полагаю, молодые люди, что не менее десяти дней. Двенадцать для верности. Если кто-то ощутит улучшение здоровья раньше, я бы не советовал манкировать нашим... чаепитием. Симптомы могут вернуться! – Лайонель оседлал любимого конька. – Ответственность! Четкий график! И безукоризненное выполнение всех рекомендаций! Возьмите кто-нибудь котелок!

– С чего начнем? – бледного волшебника было не узнать. Золотистый чуб задорно падал на лоб и ясные карие глаза весело перебегали с Клайда на ученого и обратно.

– Ах, да! – спохватился Лайонель. – Прошу любить и жаловать: Клайд, странствующий клирик! Выпускник нашей, так сказать, альма матер... Будет помогать мне в ближайшие дни, так что в какой-то мере можете считать его моим ассистентом.

– Радор, Каона, Танир, Залена, Даренита, Миран... – охотно протягивали магу руки ученики. Никого из них не удивило его появление, никто не косился на более чем скромное облачение. Клайд испытывал крайнюю неловкость. Лайонель уже возвел его в должность, а Клайд так и не понял, в чем суть утреннего чаепития и чем они собираются заниматься.

– Сегодня Клайд будет наблюдать, насколько вы хорошо справляетесь с нашей задачей. Если кому-то понадобится помощь... – ученый вопросительно окинул ребят взглядом. Те хором заверили, что до сих пор отлично справлялись сами.

– Хорошо. Давайте начнем с того, который в роще, – решил Лайонель и двинулся за старшим курсантом. Ребята потянулись следом, так что Клайд моментально оказался замыкающим этой колонны. Но как ни странно, он ощущал себя охраняющим тылы учеников, а не позабытым в хвосте.

Маленькая девочка доверчиво взяла его за руку.

– Пойду с тобой, – то ли спросила, то ли поставила мага в известность она. – Меня зовут Каона, ты, небось, сразу не запомнил. Просто Каона, никаких дурацких кличек.

– А разве теперь и в Школе ребята берут клички? – удивился Клайд. – Когда я учился, клички брали только курсанты.

– Не, теперь все с кличками... – мотнула головой девочка.

– А мы сейчас куда идем? – спросил Клайд, надеясь, что вопрос «куда?» не выдаст его полной некомпетентности, а девочка расскажет какие-то подробности. Его расчет оправдался.

– Мы сейчас в рощу, там одного дурика нашли, – пояснила девочка солидно. – Доктор будет его откачивать, потом пойдем к холмам. Там сразу трое завалились. Ну, как этих на ноги поставим, так пойдем кусты травить. Ну а после как обычно – оставим у костров засады. Кто-то же должен в них попытаться листьев набросать!

– А что, до сих пор никого не ловили с... листьями? – многозначительно спросил и половины не понявший Клайд.

– Ну как же, сто раз ловили. Только обычно дурики приходят, свеженькие. А их что наказывать, что допрашивать смысла нет. Все равно ничего не помнят.

– Ну да, ну да... – подражая озабоченному тону ученого, покивал Клайд. В это время вся их группа двинулась прямо через кусты, распугивая редких вервольфов, и магу стало не до разговоров – ветки так и норовили хлестнуть его по глазам.

– Вот он. О, свеженький совсем! – объявила девочка, дергая мага за рукав робы. Среди сгнивших сволов навзничь валялся курсант в блестящем доспехе. Его меч был наполовину воткнут в трухлявый ствол.

– И повоевать успел! – заметил кто-то из ребят с невеселой усмешкой. Лежащего перетащили ближе к стволу, посадили и в несколько пар рук начали вливать в него еще горячий отвар. Через несколько минут курсант замычал и задергал ногами, потом попытался увернуться от ложки, снующей между его ртом и кружкой. Но у него ничего не вышло. Четыре ладони без усилия удерживали его голову в неподвижном положении, пока смуглая девушка не закончила, с силой раскрывая безвольный рот пальцами, поить найденного отваром.

После чего все с какой-то опаской отошли в сторонку. У ребят был изрядно смущенный вид. Не успел Клайд удивиться, как сидящий поднял на толпу злющие глаза и разразился потоком отборной ругани, перед которым покраснели бы даже гоблины. Суть его речи сводилась к тому, что никто не давал пришедшим права лишать его выбранного им вида отдыха.

– Несомненно, юноша! – бесстрастно покивал Лайонель. – Вы полностью правы. Но видите ли... У этого отвара есть небольшой побочный эффект. Он, конечно, грубо и быстро выводит вас из состояния глубокой эйфории, в котором вам так нравится пребывать. Но он может убить вас, если вы не будете продолжать принимать его как минимум два десятка дней подряд.

Ошеломленный курсант обвел ребят глазами. Видимо их лица сказали ему больше, чем слова ученого.

– Вы все... тоже? – прохрипел он.

– Точно, приятель. Добро пожаловать в наше маленькое тайное общество. – дурашливо поклонился светловолосый Радор. – А теперь быстренько вспоминай, кто дал тебе листики?

– Никто не дал, – огрызнулся курсант, – сам нарвал, не маленький.

– Где нарвал? – голос Радора обрел очень неприятные скрежещущие нотки. – С кем поделился?

– Ну что вы, правда! – испуганно заныл курсант. –Я только с утра куст нашел, ни с кем я еще не делился... Вон там, в чаще торчит, – он махнул рукой.

– И не поделишься! – вредным голосом сказала Каона. В глазах курсанта блеснуло неприятное алчное выражение. Лайонель и пара начинающих магов протиснулись в чащу, где в полумраке рос будто вырезанный из куска черной жести низкий разлапистый куст. Ученый достал один из пузырьков, звякающих в его торбе, и старательно полил растение тягучей прозрачной жидкостью. Куст на глазах начал скукоживаться и засыхать. Курсант обиженно шмыгнул носом.

– Не надейся, он тут больше не вырастет, – «успокоила» его Каона. – Да тебе больше и нельзя листики-то... если в выморок не хочется каждый раз... Хочешь проверить?

Непрошенно спасенный помотал головой. Старший курсант, Миран, рывком поставил его на ноги и потянул к просвету между стволами.

Выбравшись из чащобы, все долго вытаскивали из одежды сухие колючки и липкие семена. Спасенному наперебой сурово объяснили, где утром будет выдаваться отвар и посоветовали отправиться в казарму и лечь спать. Тот мрачно побрел в направлении Зала Тренировок, потирая лоб.

– Давайте к холмам! – коротко скомандовал Лайонель. – Время!

Ребята двинулись трусцой, огибая равнодушных монстров на широкой болотистой луговине. Клайду пришлось на ходу пристукнуть одного паука, увязавшегося было за Каоной.

На холмистом гребне, недалеко от любимого водопада Клайда, где он провел столько спокойных часов, за каменными плитами лежали трое. Те же вялые раскинутые руки, те же запрокинутые к небу лица, невидящие глаза, как и у только что приведенного в чувство курсанта. Но эти выглядели настолько неживыми, черты их лиц настолько заострились, что магу понадобилось наклониться к ближайшему из них, парнишке в темной робе, чтобы убедиться, что это не выморок.Темно-фиолетовая пена покрывала губы лежащих, словно те по глупости напились чернил.

– Опаздываем! – как-то надтреснуто вскрикнул Лайонель. – Давайте всех разом!

Ребята бросились на лежащих, как сноровистые муравьи на полудохлых гусениц. Клайд, следуя за Каоной, начал помогать приподнимать одного из найденных на холме. Только ухватившись за руку сраженного непонятной напастью курсанта, он по форме панциря понял, что это девушка.

– Снимите кто-нибудь с этой дуры шлем! – прохрипела высокая волшебница с кружкой в руке. Шлем расстегнули и стянули довольно безжалостно, рванув защемленные прядки волос.

Рыжие косички, помятые, как кусочки вытертого меха, упали на поникшие плечи девушки. Чьи-то пальцы размыкали ее стиснутые зубы. Чьи-то ладони крепко фиксировали голову, когда она попыталась увернуться от льющейся в горло жидкости. Клайд сам продолжал крепко держать маленькую, вялую руку, зная уже, что за пробуждением последует безудержная ярость. Но весь мир померк вокруг него. Потому что это запрокинутое, бессмысленное, отвратительно слюнявое лицо принадлежало... Эмми.

– Тьмушка... – прошептал кто-то за спиной мага. – Страж охрани, она-то зачем связалась с этой пакостью?

– Как и все прочие – решила попробовать! – пожал плечами Радор. – Что, ты разве собиралась сходить с ума, становиться убийцей и летать в выморок ежечасно, когда в первый раз положила чернолист в рот?

– Ну... конечно. В первый раз всем интересно. Просто все думают, что второго раза не будет, – вздохнул голос.

– Ага, – поддержала Каона сердито. – А потом у тебя случается неудачный день, ты никак не можешь выполнить разголемское задание или какая-нибудь дылда в очередной раз подбирает у тебя под носом твою добычу, и гоблины как нарочно высказываются в твой адрес на редкость мерзко. А потом в чаще или за скалой ты видишь этот проклятый кустик, и рвешь целую горсть, вспоминая легкий и радостный сон, который ты видела в первый раз...

– И приходишь в себя на редкие минуты над свежим трупом или, хуже того, в неизвестно чьей кровати... – оскалилась высокая магичка.

– Со свежим трупом, – мрачно закончил за нее Радор.

В эту минуту Эмми и остальные начали приходить в себя и отчаянная ругань разнеслась над холмами.

– Вот, – прошептала Клайду Каона, державшая другую руку Эмми. – Каждый спасенный становится частью нашей команды. У тех, кто пил отвар, больше не будет ни сна, ни видений. Только жуткая головная боль и выморок при попытке взяться за чернолист еще хоть раз. Мы все через это прошли. Никто не верил Лайонелю на слово. Через два-три дня приползаешь... пьешь новую порцию. И начинаешь искать прочих идиотов вместе с доктором.

– А откуда взялась эта пакость? – спросил Клайд, уже не боясь показывать неосведомленность.

– Доктор говорит, что раньше эти кусты росли только в пустынных землях, там, где наш мир был искажен противостоянием богов. Листья считались редким лекарством, стоили больших денег. Мало кто знал, где их искать... А в последнее время они начали прорастать повсюду. Словно кто-то сеет их нарочно.

– Нарочно? Для чего? – магу трудно было вообразить такое.

– Ну как для чего? Каждый потерявший разум рано или поздно либо попадает в руки к темным жрецам и становится исполнителем их воли, либо теряет волю к жизни и умирает насовсем. Равновесие Света и Тьмы нарушается, – Каона рассуждала с интонациями старика-ученого, явно повторяя его слова. – Ведь кто-то разводит костры... – сказала она, понизив голос.

Руки Эмми перестали дергаться. Клайд покосился на сестру и ощутил облегчение – она все еще не осознавала, где она и что с ней, но уже не казалась полутрупом. Фиолетовая пена с губ исчезла, девушка морщилась и пыталась, слабо мотая головой, отбросить непослушную прядь с глаз. Клайд с жалостью и нежностью поправил сестре волосы. Та пока что не узнавала его, тяжело дыша.

– Что еще за костры? – осведомился Клайд у Каоны.

– Да роют ямки в траве, кладут туда угли – гномские или обычные. А как стемнеет, сыпят туда сушеный чернолист.

– Зачем? – не понял маг.

– А дым от него действует почти как листья, только послабее. Если костер не найти, ребята в Школе или люди в деревне могут надышаться. У нас тут некоторые так и попали – погреться сели вечерком. Ну, мало ли чем там пахнет, ну травка упала на угли, или там веточка... А потом приходит кто-то и предлагает листик пожевать.

– Кто – кто-то? – нахмурился Клайд.

– Да по-разному, – крутнула головой девочка. – И гномы попадались, и люди. И темные эльфы. Одни нормальные, другие сами невменяемые. С такими не потолкуешь.

– Ну и дела! – Клайд снова присмотрелся к Эмми. Та рассматривала его с сонным недоумением.

– Ну, что, Зяка? – спросил он, припомнив совсем детское прозвище сестренки – Зяка – хозяйка, как она себя называла тогда, командуя старшим братом. – Наелась-напилась?

– Ты правда тут? – с трудом спросила Эмми брата. – Или мне кажется?

– Тут я, тут! А лучше бы не меня, а маму с хворостиной!

– Мама... никогда... – слабо улыбнулась девушка.

– Не порола, да? А надо было, я смотрю! – Клайд сердился на сестру за пережитый ужас.

– Точно... – кивнула та уныло.

– Ладно, – смягчился Клайд. – Спасибо доктору, тебе теперь эта зараза больше не грозит. Ты теперь в нашей команде. Давай, я отведу тебя в казарму. Сегодня тебе нужно выспаться.

Лайонель только вскинул свои седые брови, узнав, что девушка оказалась сестрой Клайда.

– Вовремя мы успели, – кивнул он. – Они уже почти доходили.

И разрешил Клайду отконвоировать всех троих спасенных в Зал Тренировок. В помощь ему ученый придал Каону.

– А что было бы, – довольно громко спросил Клайд у девочки по дороге, – Если бы мы опоздали? Выморок?

– Ну... – та замялась, но взглянув на недовольные физиономии лишившихся сладостных грез курсантов, продолжила более уверенно:

– Выморок скорее всего. Но чаще, если пена начинает изо рта идти, они встают. И... ну... дерутся иногда. С кем угодно. Или не дерутся...а наоборот, – она снова снизила тон.